Your Name - Цепной пес [СИ]

— Ясно, — ледяным голосом сказал я, а про себя подумал, что не случайно император отправил меня на восток. Ох, не случайно.

В небольшом шатре сидеть можно было только на старом и потрепанном ковре. Тирион сел сразу, было видно, что для него это уже привычно. Он ободряюще улыбнулся молодой девушке и кивнул ей. Арья поджала губы, но все же тоже села на ковер. Немного помедлив, разглядывая ковер, сел и я.

— Сколько лет этому ковру? — спросил я девушку, Тирион напрягся думая, что я насмехаюсь над ней.

— Много, — призналась Тиша.

— Знаете ли вы, что некоторые ценители в Райхене не торгуясь, заплатили бы за него несколько десятков тысяч империалов? — Арья и Тирион одновременно удивленно посмотрели на ковер.

— Несколько тысяч? — скептически спросила Арья

— Я не специалист, но по-моему это работа мастеров Гиха, пятый век.

— Это всего лишь копия, — поправила меня Тиша. — И этому ковру всего сотня лет.

— Ну, значит, он стоит всего тысячу империалов.

— Он не продается.

— Какие же вы упрямые, — тоскливо вздохнул Тирион.

— Ладно, не будем об этом, — закончил я ненужный разговор. Все это время я осматривал девушку, вернее не саму девушку, а её ауру и магическое поле вокруг неё. Не сказать, что все было просто ужасно, но и хорошего было мало. На девушке проклятья не чувствовалось, и это было плохо. Потому, что проклятье было, следы его недавних действий еще оставались вокруг девушки, но самого проклятья не было видно. А это означало только одно…

— Я видел у вас тут храм. Нам нужно туда, только там я смогу помочь.

— Храм? — удивился Тирион.

— Жрецы не разрешат, — вздохнула девушка.

— Разрешат, — улыбнулся я им, Арья только взглянув на меня, поежилась и инстинктивно собрала вокруг себя силу, — а если не разрешат, я с ними поговорю.

В каменном храме было темно и холодно. Жрец, высокий тощий человек в полосатой накидке и черной тунике, холодно посмотрел на нас.

— Зачем вы сюда пришли?

— Я приветствую богов этого места и его служителей, — низко поклонился я, — и смиренно прошу о помощи.

— Мы не помогаем иноверцам, — с холодным презрением ответил жрец.

— Речь не обо мне, а об этой девушке, — добавил я самым любезным тоном.

— Я знаю кто она, — высокомерно произнес жрец, — её жизнь в руках богов.

— Я могу помочь ей, — негромко сказал я. — Но обряд нужно проводить в храме.

— Ты маг, — утвердительно сказал жрец, — лучше ей умереть, чем осквернить свою душу и наш храм.

— Что?! Какое имеешь ты право так говорить?! — закричал сжавший кулаки Тирион, Арья едва успела схватить его за плечо, а иначе он бы уже кинулся на жреца.

— Если я не помогу ей, она может умереть, разве допустимо тебе спокойно смотреть на то как умирает твоя соплеменница? — глядя прямо в глаза жреца, сказал я.

— Её жизнь и смерть в руках богов. Мы можем только молить богов, чтобы они спасли её.

— Тогда почему же ты мешаешь мне помочь ей? Откуда тебе знать, не являюсь ли я помощью от богов? Ведь боги не могут сами спуститься и помочь ей, они посылают людей выполнить их волю.

— Ты считаешь себя посланником богов? — растерянно спросил жрец, такого поворота разговора он не ждал.

— Нет, это было бы непростительной гордыней с моей стороны, — скромно ответил я. — Я всего лишь орудие в Их руках, и если им будет угодно, я спасу эту девушку. Но ты мешаешь мне, а значит идешь против воли своих богов.

Жрец растерянно замолчал. В его небольшой национальной религии, еще не доросли до богословских споров и еще не умели на одних и тех же древних словах выстраивать совершенно разные концепции. Они еще даже не задумывались над тем, что те или иные слова священных текстов можно трактовать совершенно по-разному.

— Ваш ритуал может осквернить наш храм, — попытался возразить жрец.

— Как могу я суметь осквернить дом бога? Сказано же было, что к чистому человеку грязь не пристанет, так как же может она пристать к чистым богам?

— Это немыслимо, в этом древнем храме, маги и их ритуалы…

— Пусть заходят, — внезапно раздался голос из глубины храма.

— Хорошо, — сдался жрец.

Навстречу к нам вышел другой жрец, в простой черной одежде, без накидки. Он уже был стар, но в его темных волосах еще не было седины.

— Но никакой некромантии! — строго сказал он.

— И в мыслях не было, — склонился я.

— Что тебе нужно? — спросил Тирион.

— Закрой двери, чтобы сюда никто не вошел. Уважаемые, я бы хотел, чтобы вы не присутствовали при ритуале, — обратился я к жрецам, — он может показаться вам опасным и страшным.

— Я останусь, — непреклонно ответил старый жрец. — А ты выйди и никого не пускай.

Молодой жрец кивнул и вышел их храма.

— Но поклянитесь, что ни при каких обстоятельствах не вмешаетесь в ритуал.

— Клянусь.

— Тогда приступим. Арья, ты знаешь, что надо делать. Тиша, ничего не бойся, тебе ничего не грозит. Тирион, не вмешивайся и никому не дай помешать мне и Арье. Не вмешивайся, чего бы ты не увидел.

Хорошо бы всех их выгнать отсюда, и закрыть наглухо двери. Но тогда будет только хуже. Чуть что, они ворвутся и наделают глупости. И я не был уверен, что мои барьеры смогу остановить алхимика.

Я взял за руки Тишу и посмотрел ей в глаза.

— Не бойся, расслабься, дыши спокойней и глубже, — я говорил тихим чарующим голосом, вернее зачаровавшим голосом. Девушка против воли расслабилась, её глаза слегка прикрылись, взгляд стал чуть сонным. Разобравшись с девушкой, я занялся с собой. Справился я быстро, это было несложно.

— Давай, — негромко сказал я Арье, она ответил мне мысленно.

«Ты уверен? Это некромантия, ты говорил, что её не будет»

«Да. Этот старик умен, но он не сможет понять, что это чистая некромантия. Делай что надо, ведь ты сразу поняла, что я задумал?»

«Как только ты заговорил про храм. Ты готов?»

— Давай, — вслух сказал я, а про себя подумал что, надо было написать завещанье.

Арья со всей силы ударила мне в спину ритуальным ножом. Ледяное лезвие насквозь пробило сердце и вышло из груди, порвав одежду. Сердце зашлось от адской боли, я едва не закричал от нее. Время вокруг меня остановилось. Тирион и жрец с одинаковым изумлением на лицах смотрели на нас, по спине и животу потекла кровь, жить мне оставалось всего несколько мгновений, и в это самое мгновение я и сделал то, что собирался.

Вокруг меня был густой серый туман. Воздух промораживал меня насквозь, живым здесь было не место. Я открыл рот и начал нараспев произносить древние как мир слова.

— Морте вита, аксе ле архане! Раеран астар.